История одной семьи

О СЕМЬЕ

– Мать родилась в Саратове, была единственным ребенком в семье. Закончила четыре класса гимназии и все. Отец был крестьянином, родился в большой се­мье, где было десять детей. Характер у мамы был го­рячий – строгой была, а отец всегда спокойным.

Когда отец вернулся с трудармии, то устроился на работу в Туруханске, а мы жили в другом посел­ке. Дома бывал только в выходные дни. У отца был старший брат, который давал ему продукты и говорил, чтобы отец их домой детям не носил. Точно не знаю сколько это длилось, но, как мать узнала, выгнала его за это. Сказала, что другой бы отец все равно хоть как-то, но занес бы детям. А если он так делает, то и без него проживем как-нибудь. Вот такой отец у меня был. У его брата мешками все стояло, дети у него уже в Но­рильск ездили рыбу ловить, зарабатывали на еду, а мы еще маленькие были, дома толком есть нечего было.

Моя старшая сестра Эмилия работала санитароч­кой в больнице. Брат Иван года два работал на рыбе, а когда жил в Хоэ – в лесхозе. В 1961 году уехал на материк в город Фрунзе (ныне г.Бишкек, Киргизия – прим.). По-моему, он там в совхозе работал. Оль­га, как и я, работала на рыбозаводе. Саша закончил школу и уехал в г.Вязьму, он был часовым мастером. Андрей закончил строительный институт и работал на стройке прорабом, потом в Германию уехал. Ида жи­вет в Ростове-на-Дону, она закончила педагогический на учителя начальных классов, 70 лет проработала в школе. В семье нас было семеро детей, сейчас оста­лось двое, Ида и я.

ДЕТСТВО

– Мне очень нравилось быть в лагере, я после пер­вого класса там была, они только начали открываться. А потом какое детство? Война началась. Во время войны я в основном в няньках жила, чтобы прокормиться. Нам было тяжело еще потому, что рабочей силы в се­мье не имелось – старшей сестре лет 15 было.

Бывало, что я очистки собирала, мороженую кар­тошку в поле. Голод – самое страшное, особенно когда маленькие дети плачут, просят еду, а им дать нечего. Когда война началась Иде был годик, молока не было. У начальника радиостанции и его жены не было де­тей, и они просили отдать Иду им. Все клянчили ее, говорили, что с голоду ребенок так умрет, но мать не отдала. Всегда молюсь, чтобы войны не было, и дети да внуки сытые были.

Депортировали нас в поселок, а там в основном татары жили. Помню, пойдем в школу, а они в нас камнями кидали и били, считали, что мы из Германии приехали. Мы потом даже перестали в школу ходить. Но к зиме нас перевезли дальше на север, там малень­ко получше стало.

На Сахалин попали по вербовке в 1948 году. Это и спасло. Мать завербовала нас, она грамотной была и русский хорошо знала. Чтобы завербоваться, надо было, чтобы на одного рабочего был один иждивенец. Я, Ида, Сашка и Андрей были как иждивенцы. Отец с нами не поехал. Он тогда уже не жил с нами. Из Си­бири мама уехала вся опухшая из-за голода, она все старалась хоть какую-нибудь крошку нам отдать. Если бы нас не отправили, возможно, она бы не выдержала и умерла бы с голоду. В дороге нас кормили. На Са­халин попали через Владивосток. На станции Вторая Речка под открытым небом ждали пока пароход пой­дет. А вот сколько плыли я уже и не помню.

Сначала нас привезли на Половинку, там мы про­жили несколько дней, а потом в Сартунай увезли. От­правляли по запросам, кому сколько надо было рабо­чих, и распределяли кого в Трамбаус, кого в Сартунай, кого-то на Половинке оставили. Какие-то подъемные даже давали.

О ШКОЛЕ

– Когда началась война мне было девять лет, я успела закончить только 1-й класс в немецкой школе. Летом пошла в лагерь. Во второй класс я пошла уже в русскую школу, когда в Сибирь депортировали.

Конечно, я хотела учиться дальше, но не пошла. Сестра сказала: «Нечего тебе учиться, иди работай», так что мы с 15 лет начали работать. Правда я в ве­чернюю немножко ходила с Сартуная на Мгачи, но ходить было не с кем, а одной страшновато идти, так и бросила, не доучилась.

В ВОЕННОЕ ВРЕМЯ

– Никто не воевал, потому что мы немцы. Наших отцов и братьев, кто по возрасту подходил, отправля­ли в трудармию, на лесозаготовки, в шахты. На фронт не брали, боялись, возможно, что среди них будет много предателей.

Когда объявили о начале войны, нас стали эвакуировать – грузили на подводы и за 40 км перевозили к Волге. Только не помню точно сколько там мы под от­крытым небом ждали, может неделю, а может больше, пока собрали целый пароход, так сказать. В основном брали с собой покушать.

В Туруханске узнали, что война закончилась. Ра­дости, конечно, не было предела.

О РАБОТЕ

– В 17 лет я работала в ламповой – лампочки за­правляла шахтерам. Потом рассчиталась, из-за того, что мне приходилось ходить через весь поселок Мга­чи до Сартуная по берегу, трудилась по сменам. Затем я устроилась на рыбозавод, проработала там 34 года. Мне все нравилось, другого и не знала, так сказать.

О СЕМЕЙНЫХ ЦЕННОСТЯХ

– Не хочу ничего говорить о своем муже. А вот с Генрихом Риттером мы были знакомы давно. Я по своей дурости вышла замуж, а он женился, но он не ужился с женой, и я со своим разошлась. Вскоре мы с Генрихом сошлись, он просто спросил буду ли я с ним, я согласилась, свадьбы не было. Мы прожили вместе 36 лет. Не плохой был, но зарплату носить не мог, пока дойдет до Половинки уже карман пустой. А так накор­мить мог – наварить, нажарить чего-нибудь. Я, когда на материк ездила, могла детей оставить с ним.

Самое главное в семейных отношениях – терпение, уважение, уступки друг другу и, конечно, любовь.

К примеру, когда я еще не была замужем, парень один сватался все ко мне – не курил, не пил и на лицо не плохой был, а вот душа не лежала к нему, возмож­но, что с ним я и лучше бы прожила, но не нравился он мне и все. Думаю, что без любви ничего не выйдет.

О ДОСТИЖЕНИЯХ

– Точно не могу ответить на этот вопрос. Достигла, что детей родила, вырастила, выучила. Иногда дума­ла, если бы закончила школу, а в то время еще можно было и семь классов закончить, то пошла учиться на бухгалтера или на швею. Считаю, что в жизни полу­чилось все нормально у меня. Дети и внуки хорошие, старость тоже. Все за мной ухаживают, внимание мне уделяют.

САМОЕ ВАЖНОЕ В ЖИЗНИ

– Семья и работа. Чистота и порядок в доме. Ну и хорошо, если мужья помогают. У дочки моей Юлии, кто первый пришел домой тот и готовит, и посуду моет. А у Марины и Тани мужья во дворах дела де­лают.